Забулдыжная жизнь - Страница 76

Под надраенными до блеска кирзовыми сапожками радостно поскрипывал снежок. В дом одновременно вернулись близкие родственники. Радости женщин не было предела! Предновогодний, хвойный вечер дарил надежду на светлое будущее. Мужики выпили за знакомство. За рюмкой разговор скатился к выяснению, кто в доме хозяин. Непродолжительная беседа накалила обстановку. В ход шло все, что попадалось под горячую руку. Сопровождал единоборство женский визг. Увлеченные мужья не реагировали на него. В итоге — победил опыт. Андрюху вынесли вперед ногами, а главу семейства, потерявшего в битве почти все зубы, приняли с распростертыми объятиями, но не в стоматологическом кабинете.

Вера схоронила мужа, собрала чемоданчик и покинула отчий кров. Ни матери, ни, тем более, отцу писем она не писала и отношений не поддерживала. С тех пор в поселке о ней не слыхали. Город предлагал море работы. Вера выбрала цирк. Лет десять она убирала за животными, пока ее не выгнали за любовь к горячительным напиткам.

За изгородью из металлических прутьев мирно отдыхала Жужа. Гаврик подкрался к вольеру. По воле провидения он родился карликом и люто ненавидел все большое. Нормальные люди вызыва-ли раздражение, желание причинить им боль. Но люди способны постоять за себя, чего не скажешь о зверье, загнанном тем же провидением в рабство к царям природы. Гаврик пользовался этим и при любой возможности измывался над четвероногими циркачами.

Короткими сильными руками лилипут схватил лопату, валявшуюся неподалеку от загона. С наслаждением ткнул ею в баклажанное тело бегемота. Жужа медленно повернула голову и измерила обидчика грустными глазами.

— Ух ты, моя ягодка!

Он еще раз пырнул беззащитное животное, бросил инструмент

и направился в грим-уборную. Жужа проводила карлика настороженным взглядом. Широко зевнув, самка бегемота погрузилась в свои, никому не доступные мысли.

Цирк жил специфической жизнью: крутил сальто-мортале, ронял на страховочную сетку воздушных гимнастов, смеялся над хулиганистыми выходками клоунов и поражался мужеству дрессировщиков. Мир, породнивший искусство и спорт, шарлатанство фокусников и повседневный риск канатоходцев, готовился к очередному представлению.

— Гаврик, внимание! Пассировщики, не спим!

Лилипут пристегнул к поясу лонжу и занял исходную позицию. Его напарник сиганул на подкидную доску в виде детских качелей. Гаврик сделал в воздухе кульбит, не без труда удержался на плечах партнера. Балансируя руками, он выпрямился.

— Ап! — крикнул карлик и улыбнулся сморщенным лицом.

— Хорошо! Отработаем с Жужей — и номер готов, — постановщик трюка сел на бортик манежа. — Выводите чудовище!

Жужа косолапо вращалась под мелодию танго. По команде она задрала голову, распахнула пасть с огромными клыками. Бегемот выполнял повседневную работу и не обращал внимания на людей.

Цирк аплодировал факирам и жонглерам, хохотал над ряжеными в пестрые одежды арлекинами, хрустел фольгой шоколада и замирал, глядя на выступление эквилибристов. Гаврик посмотрел в зеркало, нанес на лицо последний штрих и покинул гримерку.

— А сейчас перед вами выступит группа акробатов и всеобщая любимица Жужа! — представил артистов шпрехшталмейстер.

Кувыркаясь и прыгая, как блохи, на арену выскочила группа акробатов. Под музыку они вскарабкались друг на друга. Гаврик выделялся из всей компании. Коротышка приводил юных зрителей в неописуемый восторг. Смешно переставляя кривоватые ножки, он занял место на «катапульте», на мгновение закрыл глаза и сконцентрировался.

Заиграло танго. Перед публикой появилась Жужа. Она вышла в центр манежа и изобразила танец. Дети, затаив дыхание, смотрели на огромное послушное животное. Один из циркачей прыгнул на приподнятый конец доски, и карлик взмыл в воздух. Неожиданно Жужа толкнула пирамиду из гимнастов и сорвала отрепетированное представление. Те не удержались и горохом рассыпались по арене. Самка бегемота распахнула безразмерную пасть, поймала малорослого обидчика и хлопнула челюстями. Взрослые зрители с ужасом наблюдали за случившимся, дети смеялись, не понимая произошедшей трагедии. Жужа выплюнула переломанное тело и скрылась за кулисами.

На удивление всем, коротышка выжил, но работать уже не мог.

Проигравший войну Жуже Гаврик переехал с цирковой арены к Вере. Жила парочка на пенсию по инвалидности и Верины заработки за мытье подъездов. Увлечение спиртным и ограниченность в средствах вынуждали ветеранов манежа пить, что подешевле. Бывало, они позволяли себе «Столичную» или «Пшеничную», но это по праздникам. В будние дни за милую душу шел денатурат и парфюмерия.

Пена облаков сдулась, паутиной расползлась по небу. Солнечный луч проколол сырой воздух и стал купаться в лужах; сверкающие блики слепили глаз. Робко зачирикали воробьи, послышались голоса прохожих. Вера еле-еле дотащилась до киоска. Каждый шаг загонял в голову гвоздь.

— «Росинка» есть? — спросила она, наклонясь к окошечку.

Продавщица узнала покупательницу, достала пару целлофановых пакетов с жидкостью для санитарной профилактики тела.

— И стаканчик дай, я на скамеечке подлечусь!

Вера отошла от киоска и надорвала зубами уголок упаковки. «Росинка» не сразу, но принесла облегчение. Тремор прекратился, движения стали более уверенными. В голове зашевелились мысли: «Надо Гаврика выгулять, засиделся дома!»

Коротышка смирно сидел за столом и смотрел, как Вера разливает по стопкам вонючее пойло.

— Ну что, гномик, выпьем и пойдем на прогулку?